В Повести временных лет под 988 годом есть запись о том, что св. князь Владимир «посылал собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное». «Матери же детей этих, — продолжает летописец, — плакали о них; ибо не утвердились еще они в вере и плакали о них как о мертвых». Далее приводится целое поучение о просвещении Русской Земли святым крещением. При этом вспоминаются слова пророка Исаии: «Тогда отверзутся очи слепых и уши глухих услышат… и ясен будет язык гугнивых (т.е. косноязычных)» (Ис. 35: 5,6). Так, по мысли автора, распространение и укрепление веры связывается с обучением детей, т.е. воспитанием нового поколения, которое знает и понимает «словеса книжная» в отличие от необразованного старшего поколения, не осознающего вполне пользы этого дела.
Действительно, если задуматься над значением привычных слов «грамотность», «образование», «просвещение», то можно заметить их различные смысловые оттенки. Грамотность означает овладение навыками, необходимыми для практической, профессиональной деятельности. Умения читать, считать, писать или что-то изготавливать, производить позволяют решать те или иные задачи оперативного характера. В указанном смысле мы называем кого-либо грамотным, компетентным специалистом. Но если хотим отметить разносторонность знаний человека, их целостность, тогда говорим, что он образованный, осведомленный. Наконец, когда желаем подчеркнуть идейную увлеченность кого-либо, направленность его практической деятельности к духовной пользе, а не к материальной выгоде, тогда именуем такого человека просвещенным, одухотворенным.
«Истинное просвещение есть цель само в себе; но грамотность, умение читать, есть только средство. Кто умеет грамоте и ничего не читает, тот, собственно говоря, еще не имеет никакого просвещения. Грамотность предполагает особого рода само-просвещение посредством большого или меньшого чтения книг».
Русский церковный историк, академик Е.Е. Голубинский (1834—1912).
Таким образом, отметив связь книжности и просвещения в древней Руси и определившись с терминами, обратимся к древнерусской истории, чтобы выяснить, каковы были тогда грамотность, образование и просвещение. Это имеет значение для нас теперешних. Во-первых потому, что земли современной Беларуси были тогда органической (неотъемлемой) частью Руси киевской (при всей самостоятельности полоцких князей, смотревших на свою землю как на вотчину), а во-вторых потому, что именно к древнерусскому периоду относится начало того духовного влияния, той просветительской традиции, что питалась православной верой и стала духовной основой, на которой формировался культурный облик белорусов.
В настоящее время можно утверждать факт широкого распространения грамотности среди жителей древней Руси. Об этом свидетельствуют материалы археологических находок. Например, владельцы делали надписи на различных предметах, в частности, на сосудах, пряслицах и гребнях. Так, в Полоцке найдено пряслице со словом «княжнин», в Минске с надписанием «Иринино», в Пинске — «Настасино пряслене», «Ярополче вино» (на глиняном сосуде для хранения вина).
По всей Руси обнаружены писала для деревянных дощечек, натираемых воском (церы). Эти дощечки могли использоваться многократно: одна запись по мягкому воску затиралась и делалась новая. Церы иногда связывали шнурком, и получалась своего рода книжка из двух или нескольких дощечек (диптих, триптих, полиптих). Древнейшей рукописью на территории Руси в настоящее время считается такая «дощатая» Псалтирь (Пс. 75 и 76), найденная в Новгороде, которую датируют началом 990-х — кон. 1010-х гг. Эта книга была обнаружена во время археологической экспедиции в 2000 г.
Среди надписей на стенах древних храмов (граффити) попадаются не только сугубо-церковные или памятные, но и шуточные. Например, на стене Софийского собора в Новгороде начертано: «Яким стоя уснет, а рта и о камень не расшибет (т. е. не раскроет)».
Много информации о древнерусском быте дают находки берестяных грамот, которых много обнаружено в Новгороде, т.к. местная влажная почва способствовала их сохранению. Число открытых грамот в настоящее время составляет более 1150. Это записи личного и делового характера, которые датируются XI—XV вв. На территории Беларуси также найдены берестяные грамоты в Мстиславле (о покупке пшеницы во время неурожая 1219-1220 г.) и Витебске (XIII в. - о покупке ячменя). Тексты на бересте преимущественно хозяйственные (долговые записи, договора о покупке), но встречаются и очень душевные письма, например, такого содержания: «Грамота от Гюргия к отцу и к матери. Продавши двор, идите сюда в Смоленск или в Киев: дешев [здесь] хлеб. Если же не пойдете, то пришлите мне грамотку, как вы живы-здоровы». А вот образец школьной шутки (нач. XIV в.): «Невежда написал, пустомеля сказал, а кто это прочитал тот…» (оторвано ругательство). Буквы здесь расположены в виде ребуса: две строчки одна над другой, но читаются по вертикали.
Особенно хочется отметить, что среди текстов бытового плана встречаются характерные церковные фразы: «Бог с тобой!», «Бог приберет», «Бог рассудит».
Распространение грамотности ставит вопрос о школьном образовании в древней Руси. На этот счет высказаны две точки зрения:
1. Церковный историк Е.Е. Голубинский: «В период домонгольский наши предки не имели настоящего просвещения и имели одну только грамотность… тем не менее оно (образованное общество в древней Руси) должно быть поставляемо высшим по своему развитию, чем в последующее (в Московской Руси до Петра Великого)». Автор считает, что на Руси были только отдельные учителя, практиковавшие частным образом, настоящее школьное образование, начатое Владимиром и Ярославом дальнейшего развития не получило.
2. Советская историческая школа: «Учение книжное - это настоящее школьное образование по византийскому образцу, грамотность на Руси была известна задолго до кн. Владимира» (акад. Б.Д. Греков). Практиковали не просто отдельные учителя-грамматики, но были настоящие государственные (собственно, княжеские) училища с целым курсом наук, даже женские. Среди училищ особенно выделялись в Киеве и Новгороде. Первое, возможно, было своего рода высшим учебным заведением.
«И любил Ярослав церковные уставы, попов любил немало, особенно же черноризцев, и книги любил, читая их часто и ночью и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением божественным. Как если один землю вспашет, другой же засеет, а иные жнут и едят пищу неоскудевающую, - так и этот. Отец ведь его Владимир землю вспахал и размягчил, то есть крещением просветил. Этот же засеял книжными словами сердца верующих людей, а мы пожинаем, учение принимая книжное»
Повесть временных лет под 1037 годом.
Вопрос о существовании школ и их ступенях в древней Руси остается дискуссионным. С одной стороны, обнаружены предметы с нанесенными буквами азбуки, что свидетельствует о начальном образовании (правда, в древнейших надписях отсутствуют некоторые буквы, например: Щ, Ы, Ъ, В, Л). Кроме того, различные поговорки и пословицы из древности говорят о школьном обучении («знать на ять», «продай кафтан - купи буквицу» и др.), из граффити на стенах Софии киевской становится известным об обучении славянскому письму иностранцев (армян, варягов). Русь дала примеры высокого риторского искусства («Слово о законе и благодати: митр. Илариона, «Слова» свт. Кирилла Туровского). С другой стороны, свидетельства об училищах в древней Руси находятся в «Истории» В.Н. Татищева (XVIII в.), и есть все основания считать их преувеличением, стремлением выдать желаемое за действительное. В целом многочисленные памятники бытового и делового письма свидетельствуют об относительной грамотности жителей, поэтому можно утверждать, что существовало организованное начальное обучение.
Грамотными были князья, бояре, духовенство, жители городов. По всей видимости, первоначальные школы были открыты при епископских кафедрах (как в Византии). Первыми предметами здесь были обучение чтению, письму и началам счета. На другом этапе можно было выучиться греческому языку у учителей-греков, которые приезжали вместе с греческими иерархами и греческими женами русских князей. Знание греческого необходимо было переводчикам книг на славянский язык. Наконец, третий уровень образования предполагал знакомство с фигурами речи и классической греческой образованностью. Было ли такое обучение на постоянной основе, было ли оно систематическим, или же оно давалось урывками, в зависимости от ревности того или иного митрополита или епископа - это вопрос. Со временем наряду со школами кафедрального и соборного типа (т.е. городскими) выдвинулись школы монастырские, где доминировало чтение и запоминание важнейших текстов, их воспроизведение или им подражание (начетничество).
Образование в древней Руси заключалось не в приобретении отвлеченных, теоретических знаний, но в обучении практическим знаниям (письму, чтению, счету, вероятно, даже некоторым языкам). Однако это не исключало интереса к предметам мировоззренческого порядка и систематичности и целостности приобретаемых знаний. Поскольку образование находилось в руках церковных людей, то и само оно приобрело характер церковный. Система знаний о Боге, мире и человеке давалась не по учебникам и пособиям вроде современного катехизиса. Учебным текстом была проповедь того или иного святого, а чаще всего Псалтирь, состоящая из вдохновенных гимнов-размышлений. При такой постановке дела развивалось нравственное отношение к окружающей действительности. Категории христианских заповедей становились мерилом добра и зла, достоинства и порока. В таком контексте можно говорить о настоящем просвещении в древней Руси.
Из поучения епископа Новгородского св. Луки († 1058): «Первая заповедь, которую должны соблюдать христиане, есть вера во Единого Бога в Троице славимого. Веруйте также в Воскресение. В церкви стойте со страхом Божиим. Любовь имейте со всяким человеком. Не осуждай брата даже мысленно, поминая свои собственные грехи. С радующимися радуйся, грусти с печальными. Чтите святыню» (в сокращении).
Фрагмент поучения из «Слова о премудрости» свт. Кирилла Туровского из берестяной грамоты, найденной в Торжке (датируется 70 - сер. 90-х гг. XII в.): «Мачехины же дети — это гордыня, непокорность, переченье, высокомерие, хула, клевета, злоумышление, гнев, вражда, пьянство, сатанинские игрища и всякое зло. А грязь — это клевета, хула, гнев, осуждение, переченье, ссора, драка, зависть, вражда, злопамятство, непокорность, злобность, злые помыслы, забавы со смехом и все игрища бесовские; также упивание, ростовщичество, грабеж, разбой, воровство, убийство, напускание порчи, поклеп, отравление, блуд, прелюбодеяние, колдовство». Здесь мачеха - это величанье (тщеславие).
В самом деле, главная наука, которую должен освоить человек в христианском понимании, есть умение управлять самим собой: «уклонися от зла и сотвори благо». Практическая значимость такой установки очевидна. Но вместе с тем, это и ценностная, этическая максима, одухотворяющая образовательный процесс. Сама Церковь становилась настоящей школой жизни. Ее служители сообщали своим воспитанникам начала грамотности, для лучшего понимания церковного богослужения, для овладения духовной мудростью. Безусловно, не стоит идеализировать прошлое и утверждать, что люди древней Руси были свободны от пороков. Однако «учение книжное» помогло совершить настоящий переворот в сознании древнерусского общества, когда вместо кровной мести стала утверждаться законность и прощение обидчика, вместо многоженства и кражи невест постепенно усваивались этические нормы христианского брака. Для своего времени это был настоящий цивилизационный прорыв.
Священник Алексий Хотеев
Н евозможно представить себе учебник по древнерусской литературе, в котором не упоминалось бы «Слово о Законе и Благодати» митрополита Киевского Илариона, или хрестоматию, где не было бы извлечений из текста «Слова». Это творение — драгоценная жемчужина не только русского богословия, но и всей русской литературы.
Сохранились два важных летописных свидетельства, помогающих нам понять, в какой среде и при каких обстоятельствах родилось это удивительное произведение.
Первое свидетельство содержится в «Повести временных лет» под 1037 годом. «Любил Ярослав церковные уставы, попов любил немало, особенно же черноризцев, и книги любил, читая их часто и ночью, и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением божественным» . Среди этих книжников, вполне вероятно, был и Иларион — автор «Слова о Законе и Благодати».
Второе свидетельство находится в том же источнике под 1051 годом. «Боголюбивый князь Ярослав любил село Берестовое и церковь, которая была там, святых апостолов, и помогал попам многим, среди которых был пресвитер, именем Иларион, муж благостный, книжник и постник. И ходил он из Берестового на Днепр, на холм, где ныне находится монастырь Печерский, и там молитву творил, ибо был там лес великий. Выкопал он пещерку малую, двухсаженную, и, приходя из Берестового, пел там церковные Часы и молился Богу втайне. Затем Бог положил князю мысль на сердце поставить его митрополитом в Святой Софии, а пещерка эта так и возникла» . А вскоре после этого на место пещеры пришли преподобный Антоний, другие иноки, и так была основана знаменитая Киево-Печерская обитель.
Эти два летописных повествования заключают в себе почти все сведения, которые мы имеем о жизни и церковной деятельности первого избранного из русских митрополита Киевского (годы правления: 1051-1054 гг.). Но сохранилось его «Слово о Законе и Благодати» — высочайший образец ораторского искусства, — которое уже около двух веков продолжает ставить вопросы и давать ответы всем любителям древнерусской истории и культуры.
«Слово о Законе и Благодати» было составлено между 1037 и 1050 годами. Одни исследователи предполагают, что оно было произнесено митрополитом Иларионом в первый день праздника Пасхи — 25 марта (7 апреля нов.ст.) 1049 года, когда на этот день пришелся праздник Благовещения, и пасхальная Литургия могла совершаться митрополитом Киевским в церкви Благовещения на Золотых воротах. В пользу этого предположения свидетельствует тот факт, что чтение евангельского отрывка на Литургии в пасхальную ночь всегда заканчивается словами (по-церковнославянски): «Яко закон Моисеом дан бысть, благодать же и истина Иисус Христом бысть» (Ин. 1, 17). Именно с этих евангельских слов и начинает митрополит Иларион свое «Слово о Законе и Благодати». По другой гипотезе, «Слово» было произнесено митрополитом Иларионом в Десятинной церкви у гробницы князя Владимира. Но где бы ни сказано было это «Слово», несомненно то, что митрополит Иларион был единомышленником и сподвижником князя Ярослава Мудрого в его борьбе за политическую и церковную независимость Руси от Византии.
Исследователи древнерусской литературы с самых различных сторон анализировали «Слово о Законе и Благодати». В первую очередь внимание многих ученых привлекала патриотическая направленность этого выдающегося произведения, но в лучших исследованиях отмечалась и поразительная глубина богословского содержания творения митрополита Илариона.
Наиболее полная и яркая характеристика «Слова о Законе и Благодати» принадлежит академику Д.С. Лихачеву: «Иларион указывает, что Евангелием и крещением Бог „все народы спас“, прославляет русский народ среди народов всего мира и резко полемизирует с учением об исключительном праве на „богоизбранничество“ только одного народа. Идеи эти изложены в „Слове“ с пластической ясностью и исключительной конструктивной цельностью. Точность и ясность замысла отчетливо отразились в самом названии „Слова“: „О законе Моисеом даннем, и о благодати и истине Иисус Христом бывшим, и како закон отъиде, благодать же и истина всю землю исполни, и вера в вся языкы простреся и до нашего языка (народа) рускаго“» . «Соединение богословской мысли и политической идеи создает, — по мнению Д.С. Лихачева, — жанровое своеобразие „Слова“ Илариона. В своем роде это единственное произведение» .
В чем же суть богословского содержания «Слова о Законе и Благодати»?
Во все времена христианской эры остро стоял вопрос: «За кого люди принимают Иисуса Христа?». Сам Иисус Христос однажды спросил Своих учеников: «За кого люди почитают Меня, Сына Человеческого?» (Мф. 16, 13). Ученики стали говорить, что некоторые почитают Его за пророка Илию или за одного из других пророков. Тогда Христос спросил самих учеников: «А вы за кого почитаете Меня?» И апостол Петр ответил: «Ты — Христос, Сын Бога Живаго» (Мф.16; 15-16).
На протяжении долгих столетий различные ереси пытались одолеть церковную веру в Богочеловечество Иисуса Христа. Гораздо логичнее казалось представлять Бога абстрактно — невоплощенным и недоступным для людей, Христа же считать лишь нравственным образцом совершенного человека. А чтобы уверовать, что Иисус Христос есть истинный Бог и совершенный (то есть полноценный) Человек — для этого во все времена требовался подвиг веры-жизни, а не отвлеченные богословские рассуждения.
«Слово о Законе и Благодати» митрополита Илариона представляет собой вдохновенную церковную проповедь о Богочеловечестве Христа. Христос в этой проповеди — «совершенный человек по вочеловечению, а не призрак, но совершенный Бог по Божеству, а не простой человек, — явивший на земле Божественное и человеческое». И далее митрополит Иларион приводит целый ряд свидетельств из Священного Писания, в которых говорится о человечестве и Божестве Иисуса Христа:
«Как человек постился сорок дней и взалкал — и как Бог победил искусителя <…>
Как человек Лазаря оплакал — и как Бог воскресил его из мертвых <…>
Как человек распят был — и как Бог Своею властью сораспятого с Ним впустил в рай <…>
Как человек положен во гроб — и как Бог сокрушил ад и души освободил».
Завершается это свидетельство о Богочеловечестве Христа пасхальным аккордом: «Кто Бог велий, яко Бог наш! Ты еси Бог творяй чудеса» (Пс. 76, 14-15). («Какой бог так велик, как Бог наш! Ты — Бог, творящий чудеса»)
«Слово о Законе и Благодати» — одна из вершин церковного богословия всех христианских времен. Кто есть Иисус Христос? Бог? Человек? На этот вопрос новых, то есть обновленных святым крещением людей митрополит Иларион отвечает, что Христос Спаситель — Богочеловек!
В день великого крещения киевлян в водах Днепра князь Владимир молился: «Христе Боже, сотворивший небо и землю! Взгляни на новых людей этих и дай им, Господи, познать Тебя, истинного Бога, как познали Тебя христианские страны!» .
В истории русской философской мысли вопрос о богочеловечестве возродился в конце XIX века, когда перед православной культурой России встала проблема секуляризации, то есть обесцерковления. Православная Русь, церковная Русь готовилась к испытанию антирелигиозной философией. Полемика между славянофилами и западниками стала заглушаться предгрозовыми раскатами грядущих социальных потрясений в России. Эти потрясения предчувствовал и пророчески отобразил в своих романах и публицистических статьях великий русский писатель Ф.М. Достоевский. Секуляризации философской мысли старался противостоять великий русский философ В.С. Соловьев, чьи «Чтения о богочеловечестве» имели большой резонанс в образованных кругах России.
После десятилетий господства атеистической идеологии в конце XX века миллионы граждан России смогли свободно обратиться к духовному наследию своих предков, к сокровищам православной культуры России. И хотя со времен митрополита Илариона прошло более девяти столетий, написанное им «Слово о Законе и Благодати» остается непревзойденным церковно-литературным свидетельством о Богочеловечестве Иисуса Христа. Выше него стоит только само Евангелие Христово, которое древнерусский просветитель положил в основу своего «Слова», «ибо закон дан чрез Моисея, благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа» (Ин. 1, 17).
ПРИМЕЧАНИЯ:
Повесть временных лет / Подг. текста, перев., вступит. ст. и коммент. Д.С. Лихачева. — 2-е изд., испр. и доп. — Спб., 1996, с. 204.
Повесть временных лет / Подг. текста, перев., вступит. ст. и коммент. Д.С. Лихачева. — 2-е изд., испр. и доп. — Спб., 1996, с. 205.
Лихачев Д.С. Литература Руси XI — начала XIII веков // Великая Русь: История и художественная культура X-XVII века. — М., 1994, с. 27.
Лихачев Д.С. Литература Руси XI — начала XIII веков // Великая Русь: История и художественная культура X-XVII века. — М., 1994, с. 29.
Отрывок из «Слова о Законе и Благодати» о Богочеловечестве Христа.
Повесть временных лет / Подг. текста Д.С. Лихачева и др. — 2-е изд., испр. и доп. — Спб., 1996, с. 190.
<О единоборстве Мстислава с Редедею>
В год 6530 (1022). Пришел Ярослав к Берестью. В то же время Мстислав находился в Тмутаракани и пошел на касогов. Услышав же это, князь касожский Редедя вышел против него. И, когда стали оба полка друг против друга, сказал Редедя Мстиславу: «Чего ради погубим дружины? Но сойдемся, чтобы побороться самим. Если одолеешь ты, возьмешь богатства мои, и жену мою, и детей моих, и землю мою. Если же я одолею, то возьму твое все». И сказал Мстислав: «Да будет так». И сказал Редедя Мстиславу: «Не оружием будем биться, но борьбою». И схватились бороться крепко, и в долгой борьбе стал изнемогать Мстислав, ибо был велик и силен Редедя. И сказал Мстислав: «О пречистая Богородица, помоги мне! Если же одолею его, воздвигну церковь во имя твое». И, сказав так, бросил его на землю. И выхватил нож, и зарезал Редедю. И, пойдя в землю его, забрал все богатства его, и жену его, и детей его, и дань возложил на касогов. И, придя в Тмутаракань, заложил церковь святой Богородицы и воздвиг ту, что стоит и до сего дня в Тмутаракани.
<О правлении Ярослава Мудрого>
В год 6545 (1037). Заложил Ярослав город великий, у того же града Золотые ворота; заложил и церковь святой Софии, митрополию, и затем церковь на Золотых воротах - святой Богородицы Благовещения, затем монастырь святого Георгия и святой Ирины. И стала при нем вера христианская плодиться и расширяться, и черноризцы стали умножаться, и монастыри появляться. И любил Ярослав церковные уставы, попов любил немало, особенно же черноризцев, и книги любил, читая их часто и ночью и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением божественным. Как если один землю вспашет, другой же засеет, а иные жнут и едят пищу неоскудевающую, - так и этот. Отец ведь его Владимир землю вспахал и размягчил, то есть крещением просветил. Этот же засеял книжными словами сердца верующих людей, а мы пожинаем, учение принимая книжное. Велика ведь бывает польза от учения книжного; книгами наставляемы и поучаемы на путь покаяния, ибо от слов книжных обретаем мудрость и воздержание. Это ведь - реки, напояющие вселенную, это источники мудрости; в книгах ведь неизмеримая глубина; ими мы в печали утешаемся; они - узда воздержания, Велика есть мудрость; ведь и Соломон, прославляя ее, говорил: «Я, премудрость, вселила свет и разум, и смысл я призвала. Страх Господень... Мои советы, моя мудрость, мое утверждение, моя сила. Мною цесари царствуют, а сильные узаконяют правду. Мною вельможи величаются и мучители управляют землею. Любящих меня люблю, ищущие меня найдут благодать». Если прилежно поищешь в книгах мудрости, то найдешь великую пользу душе своей. Ибо кто часто читает книги, тот беседует с Богом или со святыми мужами. Тот, кто читает пророческие беседы, и евангельские и апостольские поучения, и жития святых отцов, обретает душе великую пользу. Ярослав же, как мы уже сказали, любил книги и, много их написав, положил в церкви святой Софии, которую создал сам. Украсил ее золотом, серебром и сосудами церковными, и возносят в ней к Богу положенные песнопения в назначенное время. И другие церкви ставил по городам и по местам, поставляя попов и давая от богатств своих жалованье, веля им учить людей, потому что им поручено это Богом, и посещать часто церкви. И умножились пресвитеры и люди христианские. И радовался Ярослав, видя множество церквей и людей христиан, а враг сетовал, побеждаемый новыми людьми христианскими.
<Слово о нашествии иноплеменных>
Это Бог напустил на нас поганых, не их милуя, а нас наказывая, чтобы мы воздержались от злых дел. Наказывает он нас нашествием поганых; это ведь бич его, чтобы мы, опомнившись, воздержались от злого пути своего. Для этого в праздники Бог посылает нам сетование, как в этом году случилось на Вознесение Господне первая напасть у Треполя, вторая - в праздник Бориса и Глеба; это есть новый праздник Русской земли. Вот почему пророк сказал: «Обращу праздники ваши в плач и песни ваши в рыдание». И был плач велик в земле нашей, опустели села наши и города наши, и бегали мы перед врагами нашими. Как сказал пророк: «Падете перед врагами вашими, погонят вас ненавидящие вас, и побежите, никем не гонимы. Сокрушу наглость гордыни вашей, и будет тщетной сила ваша, убьет вас захожий меч, и будет земля ваша пуста, и дворы ваши будут пусты. Так как вы дурны и лукавы, то и я приду к вам с яростью лукавой». Так говорит Господь Бог израилев. Ибо коварные сыны Измаила пожигали села и гумна и многие церкви запалили огнем, да никто не подивится тому: «Где множество грехов, там видим и всяческое наказание». Сего ради и вселенная предана была, сего ради и гнев распространился, сего ради и народ подвергся мучениям: одних ведут в плен, других убивают, иных выдают на месть и они принимают горькую смерть, иные трепещут, видя убиваемых, иных голодом умерщвляют и жаждою. Одно наказание, одна казнь, разнообразные несущая бедствия, различны печали и страшны муки тех, кого связывают и пинают ногами, держат на морозе и кому наносят раны. И тем удивительнее и страшнее, что в христианском роде страх, и колебанье, и беда распространились. Праведно и достойно, когда мы так наказываемы. Так будем веру иметь, если будем наказываемы: подобало нам «преданным быть в руки народа чужого и самого беззаконного на всей земле». Скажем громко: «Праведен ты, Господи, и правы суды твои». Скажем по примеру того разбойника: «Мы достойное получили по делам нашим». Скажем и с Иовом: «Как Господу угодно было, так и случилось; да будет имя Господне благословенно вовеки». Через нашествие поганых и мучения от них познаем Владыку, которого мы прогневали: прославлены были - и не прославили его, чествуемы были - и не почтили его, просвещали нас - и не уразумели, наняты были - и не поработали, родились - и не усовестились его как отца, согрешили - и наказаны теперь. Как поступили, так и страдаем: города все опустели; села опустели; пройдем через поля, где паслись стада коней, овцы и волы, и все пусто ныне увидим; нивы заросшие стали жилищем зверям. Но надеемся все же на милость Божию, справедливо наказывает нас благой Владыка, «не по беззаконию нашему соделал нам, но по грехам нашим воздал нам». Так подобает благому Владыке наказывать не по множеству грехов. Так Господь сотворил нам: создал нас и падших поднял. Адамово преступление простил, нетление даровал и свою кровь за нас пролил. Вот и нас видя в неправде пребывающими, навел на нас эту войну и скорбь, чтобы и те, кто не хочет, в будущей жизни получили милость; потому что душа, наказываемая здесь, всякую милость в будущей жизни обрящет и освобождение от мук, ибо не мстит Господь дважды за одно и то же. О неизреченное человеколюбие! ибо видел нас, поневоле к нему обращающихся. О безграничная любовь его к нам! ибо сами захотели уклониться от заповедей его. Теперь уже и не хотим, а терпим - по необходимости и поневоле терпим, но как бы и по своей воле! Ибо где было у нас умиление? А ныне все полно слез. Где у нас было воздыхание? А ныне плач распространился по всем улицам из-за убитых, которых избили беззаконные.
<Повесть об ослеплении Васильки Теребовльского>
В год 6605 (1097). Пришли Святополк, и Владимир, и Давыд Игоревич, и Василько Ростиславич, и Давыд Святославич, и брат его Олег, и собрались на совет в Любече для установления мира, и говорили друг другу: «Зачем губим Русскую землю, сами между собой устраивая распри? А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут воины. Да отныне объединимся единым сердцем и будем блюсти Русскую землю, и пусть каждый владеет отчиной своей: Святополк - Киевом, Изяславовой отчиной, Владимир - Всеволодовой, Давыд и Олег и Ярослав - Святославовой, и те, кому Всеволод роздал города: Давыду - Владимир, Ростиславичам же: Володарю - Перемышль, Васильку - Теребовль». И на том целовали крест: «Если отныне кто на кого пойдет, против того будем мы все и крест честной». Сказали все: «Да будет против того крест честной и вся земля Русская». И, попрощавшись, пошли восвояси. И пришли Святополк с Давыдом в Киев, и рады были люди все, но только дьявол огорчен был их любовью. И влез сатана в сердце некоторым мужам, и стали они наговаривать Давыду Игоревичу, что «Владимир соединился с Васильком на Святополка и на тебя». Давыд же, поверив лживым словам, начал наговаривать ему на Василька: «Кто убил брата твоего Ярополка, а теперь злоумышляет против меня и тебя и соединился с Владимиром? Позаботься же о своей голове». Святополк же сильно смутился и сказал: «Правда это или ложь, не знаю». И сказал Святополк Давыду: «Коли правду говоришь, Бог тебе свидетель; если же от зависти говоришь, Бог тебе судья». Святополк же пожалел брата своего и про себя стал думать: а ну как правда все это? И поверил Давыду, и обманул Давыд Святополка, и начали они думать о Васильке, а Василько этого не знал, и Владимир тоже. И стал Давыд говорить: «Если не схватим Василька, то ни тебе не княжить в Киеве, ни мне во Владимире». И послушался его Святополк. И пришел Василько 4 ноября, и перевезся на Выдобечь, и пошел поклониться к святому Михаилу в монастырь, и ужинал тут, а обоз свой поставил на Рудице; когда же наступил вечер, вернулся в обоз свой. И на другое же утро прислал к нему Святополк, говоря: «Не ходи от имени моих». Василько же отказался, сказав: «Не могу медлить, как бы не случилось дома войны». И прислал к нему Давыд: «Не уходи, брат, не ослушайся брата старшего». И не захотел Василько послушаться. И сказал Давыд Святополку: «Видишь ли - не помнит о тебе, ходя под твоей рукой. Когда же уйдет в свою волость, сам увидишь, что займет все твои города - Туров, Пинск и другие города твои. Тогда помянешь меня. Но призови его теперь, схвати и отдай мне». И послушался его Святополк, и послал за Васильком, говоря: «Если не хочешь остаться до именин моих, то приди сейчас, поприветствуешь меня и посидим все с Давыдом». Василько же обещал прийти, не зная об обмане, который замыслил на него Давыд. Василько же, сев на коня, поехал, и встретил его отрок его, и сказал ему: «Не езди, княже, хотят тебя схватить». И не послушал его, подумав: «Как им меня схватить? Только что целовали крест, говоря: если кто на кого пойдет, то на того будет крест и все мы». И, подумав так, перекрестился и сказал: «Воля Господня да будет». И приехал с малою дружиной на княжеский двор, и вышел к нему Святополк, и пошли в избу, и пришел Давыд, и сели. И стал говорить Святополк: «Останься на праздник». И сказал Василько: «Не могу остаться, брат: я уже и обозу велел идти вперед». Давыд же сидел как немой. И сказал Святополк: «Позавтракай хоть, брат». И обещал Василько позавтракать. И сказал Святополк: «Посидите вы здесь, а я пойду распоряжусь». И вышел вон, а Давыд с Васильком сидели. И стал Василько говорить с Давыдом, и не было у Давыда ни голоса, ни слуха, ибо был объят ужасом и обман имел в сердце. И, посидев немного, спросил Давыд: «Где брат?». Они же сказали ему: «Стоит на сенях». И, встав, сказал Давыд: «Я пойду за ним, а ты, брат, посиди». И, встав, вышел вон. И как скоро вышел Давыд, заперли Василька, - 5 ноября, - и оковали его двойными оковами, и приставили к нему стражу на ночь. На другое же утро Святополк созвал бояр и киевлян и поведал им, что сказал ему Давыд, что «брата твоего убил, а против тебя соединился с Владимиром и хочет тебя убить и города твои захватить». И сказали бояре и люди: «Тебе, князь, следует заботиться о голове своей; если правду сказал Давыд, пусть понесет Василько наказание; если же неправду сказал Давыд, то пусть сам примет месть от Бога и отвечает перед Богом». И узнали игумены и стали просить за Василька Святополка; и отвечал им Святополк: «Это все Давыд». Узнав же об этом, Давыд начал подговаривать на ослепление: «Если не сделаешь этого, а отпустишь его, то ни тебе не княжить, ни мне». Святополк хотел отпустить его, но Давыд не хотел, остерегаясь его. И в ту же ночь повезли Василька в Белгород - небольшой город около Киева, верстах в десяти; и привезли его в телеге закованным, высадили из телеги и повели в избу малую. И, сидя там, увидел Василько торчина, точившего нож, и понял, что хотя его ослепить, и возопил к Богу с плачем великим и со стенаньями. И вот вошли посланные Святополком и Давыдом Сновид Изечевич, конюх Святополков, и Дмитр, конюх Давыдов, и начали расстилать ковер, и, разостлав, схватили Василька, и хотели его повалить; и боролись с ним крепко, и не смогли его повалить. И вот влезли другие, и повалили его, и связали его, и, сняв доску с печи, положили на грудь ему. И сели по сторонам доски Сновид Изечевич и Дмитр, и не могли удержать его. И подошли двое других, и сняли другую доску с печи, и сели, и придавили так сильно, что грудь затрещала. И приступил торчин, по имени Берендий, овчарь Святополков, держа нож, и хотел ударить ему в глаз, и, промахнувшись гл"аза, перерезал ему лицо, и видна рана та у Василька поныне. И затем ударил его в глаз, и исторг глаз, и потом - в другой глаз, и вынул другой глаз. И был он в то время, как мертвый. И, взяв его на ковре, взвалили его на телегу, как мертвого, повезли во Владимир. И, когда везли его, остановились с ним, перейдя Звижденский мост, на торговище, и стащили с него сорочку, всю окровавленную, и дали попадье постирать. Попадья же, постирав, надела на него, когда те обедали; и стала оплакивать его попадья, как мертвого. И услышал плач, и сказал: «Где я?». И ответили ему: «В Звиждене городе». И попросил воды, они же дали ему, и испил воды, и вернулась к нему душа его, и опомнился, и пощупал сорочку, и сказал: «Зачем сняли ее с меня? Лучше бы в той сорочке кровавой смерть принял и предстал бы в ней перед Богом». Те же, пообедав, поехали с ним быстро на телеге по неровному пути, ибо был тогда месяц «неровный» - грудень, то есть ноябрь. И прибыли с ним во Владимир на шестой день. Прибыл же и Давыд с ним, точно некий улов уловив. И посадили его во дворе Вакееве, и приставили стеречь его тридцать человек и двух отроков княжих, Улана и Колчка. Владимир же, услышав, что схвачен был Василько и ослеплен, ужаснулся, заплакал и сказал: «Не бывало еще в Русской земле ни при дедах наших, ни при отцах наших такого зла».
После того, как христианство становится официальной государственной религией Киевской Руси, образование становится делом государственным. Первым в «книжную науку» отдал своих детей князь Владимир Великий, хотя наука была элементарная - умение читать, писать и знать Библию. В правление Ярослава Мудрого при Софийском соборе была открыта школа «нового типа» , в которой обучали грамоте, греческому и латинскому языкам, проходили философские произведения античности, а так же знакомили с основами медицины.
В «Повести временных лет» под 1037 годом написано: «Ярослав... книги любил, читая их часто ночью и днем. Собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением Божественным. Велика ведь бывает польза от учения книжного. Ярослав любил книги и, много их написав, положил в церкви святой Софии, которую создал сам». Таким образом, Ярослав Мудрый открыл при Софии Киевской первую на Руси библиотеку.
Сын Ярослава Мудрого был широко образованным человеком, полиглотом. В летописи сказано, что он, «сидя дома», знал пять языков: греческий, шведско-норвежский, половецкий, латынь и старославянский. Жена Всеволода, Мария, тоже была женщиной образованной и даже имела личную печать.
Киевские княжны получали образование наравне с княжичами. Они умели читать, писать, знали по 4-5 языков, великолепно разбирались в политике, схоластике и греческой философии.
Сестра Всеволода Ярославовича, старшая дочь Ярослава Мудрого, Анна Ярославна, ставшая королевой Франции, читала и писала по-гречески, по-латыни и по-старославянски. Для сравнения - не все правители Европы того времени могли похвастаться хотя бы умением писать. Сохранился документ, в котором французский король Генрих I, супруг Анны, поставил вместо подписи крестик, а Анна вывела кириллицей «Анна - регина».
Две другие дочери Ярослава Мудрого - Елизавета (Олисава) - жена норвежского конунга Геральда Смелого и Анастасия - жена венгерского короля Андрея, были одними из самых просвещенных правительниц того времени.
В 1086 году при Андреевском монастыре, дочерью Всеволода Ярославовича Янкой (в крещении Анной), была основана первая и единственная в Европе школа для девочек. Правда это была скорее не школа, а училище, но для того времени это все равно, что нынешняя Академия наук:). В школе могли обучаться одновременно 300 девиц знатного происхождения, а так как аналогов в Европе не было, то послы при дворе Киевского князя стремились пристроить туда своих дочерей. Сохранилось прошение игуменье Андреевского монастыря, где французский посол просит ее «принять его дочь Изабо для обучения наукам… и женским премудростям»:).
Девочек обучали «писанию, такоже ремеслам, пению, швению и иным полезным знаниям». По окончании школы они умели: читать, писать, знали греческий и латинский языки, Закон Божий, были обучены светскому и церковному пению, танцам, вышиванию, а так же - внимание (!) - политической жизни, социальным отношениям, быте, этикету и культуре того времени. Такая высокая образованность женщин поднимала престиж Киевской Руси среди Европейских государств того времени.
У которого сейчас Золотые ворота, заложил и церковь, святой Софии митрополию, а затем церковь Святой Богородицы благовещения на Золотых воротах, затем монастырь Святого Георгия и Святой Ирины. При нём начала вера христианская плодиться и распространяться, и черноризцы стали множиться, а монастыри появляться. Любил Ярослав церковные уставы, попов очень жаловал, особенно же черноризцев, и к книгам проявлял усердие, часто читая их и ночью, и днём. И собрал книгописцев множество, которые переводили с греческого на славянский язык. И написали они много книг, по которым верующие люди учатся и наслаждаются учением божественным. Как бывает, что один землю распашет, другой же засеет, а третьи пожинают и едят пищу неоскудевающую, так и здесь. Отец ведь его Владимир землю вспахал и размягчил, то есть крещением просветил. Этот же засеял книжными словами сердца верующих людей, а мы пожинаем, учение получая книжное.
Великое ведь бывает польза от учения книжного; книги наставляют и научают нас пути покаяния, ибо мудрость обретаем и воздержание в словах книжных. Это – реки, наполняющие вселенную, это источники мудрости, в книгах ведь неизмеримая глубина: ими мы в печали утешаемся; они – узда воздержания. Если поищешь в книгах мудрости прилежно, то найдёшь великую пользу для души своей. Кто ведь книги часто читает, тот беседует с Богом или со святыми мужами. Читая пророческие беседы и евангельские и апостольские поучения и жития Святых Отцов, получаем для души великую пользу.
Ярослав же этот, как мы сказали, любил книги и, много их переписав, положил в церкви Святой Софии, которую создал сам. Украсил он её золотом, серебром и сосудами церковными, в ней возносят к Богу положенные молитвы в назначенное время. И другие церкви ставил он по городам и иным местам, поставляя попов и давая им из своей казны плату, веля им учить людей, потому что это поручено им Богом, и посещать часто церкви. И увеличилось число пресвитеров и людей крещёных. И радовался Ярослав, видя множество церквей и людей крещёных, а враг сетовал на это, побеждаемый новыми людьми крещёными.
Смерть Ярослава и наставление сыновьям
В год 6562 (1054). Скончался великий князь русский Ярослав. Ещё при жизни он дал завещание сыновьям своим, сказав им: «Вот я покидаю мир этот, сыны мои; живите в любви, потому что все вы братья, от одного отца и одной матери. И если будете жить в любви друг к другу, Бог будет с вами и покорит вам врагов ваших. И будете мирно жить. Если же будете в ненависти жить, в распрях и междоусобиях, то погибнете сами и погубите землю отцов и дедов своих, которую они добыли трудом своим великим, но живите мирно, слушаясь брат брата».
